Читать интересную книгу Бог любит меня. Воспоминания - Н. Любимова-Коганская

…Итак, я вошла – нигде ни души, разделась, поднялась по каменным ступеням вестибюля, завернула за угол в большой коридор и остановилась как вкопанная – по коридору ходил Фантаз. Он быстро подошёл ко мне и спросил:

– Ну как, вам легче?

Я отрицательно покачала головой.

– Ещё не прошло?

– Это никогда не пройдёт…

– Я могу вам помочь?

– Мне никто не может помочь.

И, пока я отвечала, прошла коридор. Я замкнулась: не слушала ни одного педагога, не реагировала на их шутки. Они весь месяц меня не спрашивали. Вероятно, им Фантаз, заведующий учебной частью, что-то сказал. В течение марта и апреля я никуда не ходила. Сидела в своей комнате. Ходила только к Лене Цагарелли, у неё давала волю своим слезам. За два месяца рана не прошла, но как-то затянулась. И однажды на какой-то каламбур Фантаза я улыбнулась. Боже, что с ним произошло! Он начал сыпать шутками, остротами, дабы опять вызвать улыбку, но её уже не было… Всё это время я размышляла: ну, нет со мной Марка, но я ведь хотела ещё и учиться, надо заниматься, чтобы поступить в институт. И я начала усиленно заниматься, это принесло мне некое облегчение.

Всё это время я никуда не ходила и не видела Марка. Однажды, гуляя с Леной, увидела его среди ребят. Я ухватилась за неё и попросила не оставлять меня ни на минуту и даже проводить домой. Я уже его боялась. Один раз встретились глазами, у обоих столько было в глазах… Но ни я, ни он не сказали ни слова. Я всё время помнила принцип Марка: относись к другому так, как он относится к тебе. Я его оставила, значит, теперь он оставил меня, и малейший намёк на сближение меня только унизит. Я попросила разрешение посещать вечером ещё третий курс рабфака, чтобы вспомнить начальную математику. Надо было посещать ещё и физику третьего курса.

Как-то летом в наш город приехала труппа Московского драматического театра. После вечерних занятий с третьим курсом я должна была зайти к Лене Цагарелли – единственному человеку, с которым я допускала разговоры о Марке. Но ещё раньше наши рабфаковские ребята пригласили меня на спектакль «Огненный мост». Я согласилась пойти с ними. Подошёл Фантаз, спросил ребят:

– А меня с собой возьмёте?..

Ребята сказали:

– Пожалуйста.

– А вы не возражаете? – спросил он меня.

– Нет, но я должна взять с собой Лену.

Все согласились зайти и за Леной. У её дома ребята сказали:

– Иди сама.

Лена болела и отказалась идти со мной. Она плохо разбиралась в математике и боялась Фантаза.

Пришли во дворец. Ребята и Фантаз пошли к кассе… Вот идёт Фантаз и несёт два билета.

– А ребята где?

– Не знаю, купили билеты и ушли.

– Странно, сами пригласили меня и ушли.

Что это был за спектакль… я чувствовала себя неловко, с педагогами я ещё никогда не ходила в театр. Пьеса была про белогвардейцев. Они всё время говорили на французском, и Евгений Иванович мне переводил. Я так стеснялась его, сидела скованная и не могла дождаться, когда спектакль окончится. Когда наступил антракт, я не захотела выходить в фойе, но Фантаз меня уговорил… Мы стали прохаживаться по фойе. И вдруг на диване увидела Марка. Он выглядел чудесно в новом костюме. Когда мы проходили мимо дивана, он сказал:

– Здравствуй, Наточка!

Я ответила:

– Здравствуй, Марк…

Евгений Иванович сразу спросил:

– Кто это?

– Моя зазноба, – горько пошутила я.

Евгений Иванович спросил:

– Это он?..

– Да!

– Должен сказать, Наточка, у вас изумительный вкус. Прекрасный молодой человек. Как его зовут?

– Марк Львович Розенблат.

– Откуда они приехали?..

– Кажется, из Вознесенска под Одессой…

– Наточка, познакомьте меня с Марком – я тоже из Вознесенска. Там у одного помещика был управляющий имением Розенблат. Может, это его отец или дядя.

Я познакомила их. После окончания спектакля Фантаз вместе с Марком шли и разговаривали о Вознесенске. Чем окончился их разговор, я не знаю. Мы дошли до поворота в нашу улицу. Как мне хотелось сказать Марку: «Проводи меня». Но я не могла перебороть свой характер и сказала:

– Евгений Иванович, вы проводите меня?

Провожая, он расспрашивал меня о Марке. Спросил, целовал ли он меня.

– Ну, конечно.

Фантаз сказал:

– Я его убью.

– А при чём здесь вы? – спросила я…

Назавтра на уроках я поняла – звезда Тоси Доар закатилась навсегда. Всё внимание и улыбки он слал мне. Но я смотрела на него холодно… Когда он после урока спросил, почему я так холодно воспринимаю знаки его внимания, я ответила: «Вы белый офицер, дворянин, знаете четыре языка, неужели у дворян было принято афишировать свои чувства?..» Только на следующий день он мне сказал: «Вы, дочь шахтёра, преподнесли мне хороший урок. Это был дурной тон, который я позволял себе с Тосей Доар…»

Время шло. У меня по всем предметам, по всем контрольным были только пятёрки. Престиж мой был высок как в нашей группе, так и в параллельной…

В нашем шахтёрском городке большое событие – к нам приехала Московская опера. Во дворце была прекрасная поворачивающаяся сцена. Поэтому и стали приезжать к нам столичные артисты. Евгений Иванович купил абонемент на двоих человек и попросил меня составить ему компанию. Я ещё не слышала ни одной оперы, и послушать и посмотреть сразу двенадцать опер было большим соблазном. Плюс возможность не просить у мамы денег на посещение театра. Но надо было обработать маму, и я сказала:

– Мама, наш математик приглашает меня ходить с ним на оперу по его абонементу. Но без твоего разрешения я не хочу. Люди могут пустить нехорошие слухи…

– У него есть жена? – спросила мама.

– Нет, она давно умерла.

– Ничего, ходи, – ответила мама.

Марк тоже ходил – то с ребятами, то с соседкой среднего возраста. Я всё время искала его глазами. Фантаз старался сесть так, чтобы я не видела Марка. Евгений Иванович был мне нужен как старший товарищ, которому я могла доверять.

По химии нам устроили большую контрольную. Через некоторое время преподаватель Николай Николаевич принёс наши контрольные с отметками. Он достал три работы с оценкой пять, похвалил их и отдал на руки. Моей работы в числе этих пятёрочных не было. Моё самолюбие было ущемлено. А тут, как нарочно, ребята то один, то другой спрашивают:

– Натка, у тебя пятёрка?..

Учитель, тем временем достал работы с оценкой четыре, раздал их, моей не было и среди них. Я сидела расстроенная, стараясь не показывать вида. Раздал работы с тройками – опять моей нет. Какой ужас, думаю, скатилась до двойки. Но раздал и эти – моей нет. Мне стало легче, наверное, моя работа куда-то пропала – это устраивало меня больше, чем плохая отметка. Когда Николай Николаевич раздал все работы, он сказал:

– У меня есть ещё одна работа. Эта работа достойна восхищения – это настоящий научный реферат, и человеку, написавшему её, я готов поклониться и снять перед ним шляпу.

Подошёл ко мне, положил контрольную и низко поклонился. Это была торжественная минута…

Наконец впереди остались только выпускные экзамены. Для подготовки к ним наши лучшие ребята решили объединиться, чтобы заниматься вместе. Из девчонок пригласили только меня. И вот Миша Мамчиц, Миша Пучков, Миша Волков, Николай Нестеров, Иван Дятчик и Гриша Лещенко, а с ними и я, собрались в комнате сестры Миши Пучкова, уехавшей в отпуск. Решили так: один читает полчаса, все слушают, затем читает следующий, и так по очереди все. По мере чтения разбирали неясные вопросы. Один круг прошёл. И, как всегда, инициатором стал Миша Пучков.

– Ребята, – сказал он, – когда читающий кончит, пусть отдыхает, вот, на кровати сестры, потом следующий.

Всем эта идея понравилась. Подошла моя очередь, я тоже легла на кровать как равноправный член компании. С этого момента дисциплина разладилась. Ребята всё внимание перенесли на меня. Работа не спорилась. Прошли мои полчаса, всё пошло хорошо. Но вот опять подошла моя очередь отдыхать, и опять всё разладилось. Самый старший из нас и уже женатый и имеющий детей Миша Мамчиц сказал:

– Надо отменить отдых, когда Натка отдыхает, всем лезут в голову чёрт знает какие мысли…

Я сразу, как виноватая, вскочила и обвинила Мишу в том, что он даже не дал мне второй раз отдохнуть, тогда как все ребята отдыхали по два раза. Но Мамчиц был неумолим. Опять пошло всё нормально. Мы дружно несколько дней готовились, хорошо проштудировав предметы, по которым были экзамены. Первой мы сдавали математику. Куратором на экзаменах был техникумовский педагог по механике. Хороший, знающий и опытный.

Он подошёл ко мне, когда я решала уравнение четвёртой степени, и сказал, что я один корень нашла неправильно.

– Какой? – спросила я.

Он показал, я проверила, всё было верно, метод был необычным. Я сказала ему:

– Нет, я решила правильно.

Тогда он полностью переписал моё решение, чтобы дома проверить и указать мне на мою ошибку.